Мое влагалище сжалось тугим кольцом, и каждый раз, когда он прижимался ко мне лобком, клитор начинал пульсировать. Тяжелая мошонка Гидеона билась о мою промежность, и от порывистых ударов его мощного тела диван скользил по цементу, двигаясь вперед.
Животные звуки нашего необузданного секса, к счастью для нас, потонули в грохоте стройки всего в нескольких ярдах от нашего дивана. Мы с Гидеоном синхронно приближались к оргазму, давая выход бушующим эмоциям.
— Я собираюсь кончить тебе в рот, — зарычал Гидеон, по его лицу катились струйки пота.
После этих слов я почувствовала, что больше не в силах сдерживаться. Мое влагалище судорожно сжималось вокруг его члена, одна волна оргазма сменялась другой. А Гидеон все не останавливался, он методично работал бедрами, пока я не обмякла.
— Ева. Сейчас.
Он отдвинулся назад, а я опустилась на колени, взяв в рот его скользкий от моего секрета член.
И не успела я вобрать его в себя, как теплая сперма толчками полилась в горло. Я глотала семя, словно хотела выпить его до дна, подстегиваемая глухими утробными звуками, что исторгались из груди Гидеона.
Он вцепился мне в волосы, его брюшные мышцы напряглись и покрылись тонкой пленкой пота. Мой рот скользил по всей длине члена, втягивая и всасывая его, как леденец на палочке.
— Остановись, — прохрипел Гидеон. — А то у меня снова встанет.
По правде говоря, у него и так продолжало стоять, но я решила не заострять на этом внимания.
Гидеон взял мое лицо в ладони и нежно поцеловал, смешав наши интимные запахи.
— Спасибо тебе.
— За что спасибо? Ты сделал за меня всю работу.
— Ангел мой, о какой работе ты говоришь? Трахать тебя — одно наслаждение. И я горжусь этой привилегией. — На его лице играла ленивая улыбка полностью удовлетворенного самца.
Я откинулась назад, сев на пятки.
— Ты меня убиваешь. Такие роскошные мужики, как ты, не должны говорить подобных вещей. Это уже перебор. У меня голова идет кругом. И я за себя не отвечаю.
Гидеон улыбнулся еще шире и нежно меня поцеловал:
— Мне знакомо это чувство.
Глава 13
Возможно, поскольку я сама весь обеденный перерыв занималась сексом, мне сразу стало очевидно, что Мегуми тоже не теряла времени даром. Наверное, мой сексуальный радар, как называл его Кэри, снова заработал на полную мощность. Как бы то ни было, я поняла, что моя подруга переспала с парнем, с которым планировала порвать, но это ее явно не слишком радовало.
— Так все или не все? — облокотившись на стойку администратора, поинтересовалась я.
— Ох, я прекратила с ним все отношения, — хмуро отозвалась она. — После того как в очередной раз перепихнулась с ним. Мне казалось, что это будет своего рода освобождением. И вообще, кто знает, насколько затянется период простоя?!
— Ты не жалеешь о своем решении порвать с ним?
— Не слишком. Он разыграл из себя оскорбленную добродетель. Типа я использовала его чисто для секса. Что, собственно говоря, чистая правда, но ведь и он тоже не хотел брать на себя ответственность. Ну что ж, флаг ему в руки. Теперь он легко сможет замутить с любой девицей, не связывая себя обязательствами.
— Похоже, он запудрил тебе мозги, — сочувственно улыбнулась я. — Запомни, это парень, который уже с пятницы тебе не звонил. Что ж, он пообедал с красивой девушкой, вдобавок получил оргазм. Очень неплохая сделка.
— Да, — грустно понурилась Мегуми.
— Да-да.
— Ева, а ты сегодня вечером собираешься на тренировку? — уже чуть веселее спросила она.
— Ко мне приехал папа, и все зависит от его планов. Если я все же соберусь, милости просим, присоединяйся. Но я буду точно знать только к концу рабочего дня.
— Мне не хотелось бы мешать.
— Ищешь повод, чтобы отмазаться?
— Ну, есть такое дело, — робко улыбнулась она.
— Поехали ко мне домой. Познакомлю тебя с папой. Если он захочет в спортзал, одолжу тебе что-нибудь из своих вещей. Если нет, тогда решим, чем заняться.
— С удовольствием.
— О’кей, заметано. — Так даже лучше для нас обеих. Папа сможет убедиться, что у меня совершенно нормальная жизнь, а Мегуми хоть немного развеется и не будет терзаться по поводу Майкла. — Значит, выходим в пять.
* * *
— Ты что, здесь живешь? — Мегуми, запрокинув голову, восхищенно разглядывала мой дом. — Мило.
Точно так же, как и другие дома на нашей тенистой улице, мой имел собственную историю, проявлявшуюся в архитектурных излишествах, которыми современные архитекторы уже не слишком злоупотребляют. Здание было реконструировано, и теперь жильцов дома защищал удачно сочетавшийся с фасадом ультрасовременный стеклянный козырек над парадным входом.
— Пошли, — улыбнувшись Полу, поспешившему открыть нам дверь, сказала я.
Когда мы вышли из лифта на моем этаже, я с трудом преодолела искушение посмотреть на соседнюю дверь. Интересно, а что, если привести подругу в квартиру, которую я делила с Гидеоном?
Вот было бы здорово! Ведь мне ужасно хотелось начать строить с ним совместную жизнь.
Взяв себя в руки, я открыла свою дверь, и мы вошли в прихожую.
— Чувствуй себя как дома. Пойду скажу папе, что мы пришли.
Мегуми смотрела большими глазами на кухню, совмещенную с гостиной.
— Какая огромная комната!
— На самом деле нам вовсе не нужна такая большая площадь.
— Но думаю, вы особо не жалуетесь.
— Да нет, конечно.
И только я собралась пойти в гостевую комнату, как из холла, разделяющего наши с Кэри спальни, выплыла мама. Увидев, что на ней мои блузка и юбка, я тут же встала как вкопанная.
— Мама, а ты что здесь делаешь?!
Она потупилась, глаза у нее были красными, а лицо — таким бледным, что наложенная косметика казалась клоунской маской. Более того, косметика тоже была моей. И хотя нас нередко принимали за сестер, для мамы — голубоглазой блондинки с нежным цветом лица — требовались более пастельные тона, чем для меня, поскольку я унаследовала от папы оливковую кожу и серые глаза.
У меня сразу засосало под ложечкой.
— Мама?
— Мне надо идти. — Она упорно прятала глаза. — Не знала, что уже так поздно.
— А почему на тебе моя одежда? — спросила я, хотя сразу поняла, в чем дело.
— Что-то пролила на свое платье. Я тебе все обязательно верну. — Она вихрем пронеслась мимо меня, но, заметив Мегуми, остановилась.
Я была не в силах двинуться с места. Ноги будто прилипли к ковру, а руки невольно сжались в кулаки. Маме явно было жутко неловко, а у меня больно сдавило грудь.
— Привет, Моника, — обняла ее Мегуми. — Как поживаешь?
